Бякин: Мой хоккей начался со знаменитых матчей Суперсерии 1972 года

Илья Бякин рассказал, что привело в скромный белорусский клуб "Юность" прославленного ветерана советского хоккея, а также вспомнил свою хоккейную карьеру в НХЛ.

"Домой ко мне еще никто не напрашивался", - после вечерней тренировки мы едем к Бякину в гости. Этот простой лысеющий мужчина в джинсах и старой майке не очень похож на человека, который кроме Олимпиады трижды выигрывал чемпионат мира. Квартира, которую снимает Бякину клуб, находится в микрорайоне Малиновка, заселенном в основном переселенцами из чернобыльской зоны. За двумя входными дверьми - ничего особенного. Спальня и гостиная с мягким уголком и секцией. В прихожей - куртка и шлепанцы, больше вещей нет. Илья идет на кухню и открывает только что купленную пачку чая. - Илья, извините, но прилично ли в 40 лет хоккеем зарабатывать? - А я не зарабатываю. Получаю удовольствие.
- Выходит, вы настолько богаты?
- А мне много не надо. За свою жизнь кое-что приобрел. Вот домик у меня есть в Подмосковье, квартира в Москве. Могу теперь спокойно провести время. Опять же - зачем мне такие бешеные деньги? Пусть у Ларионова голова болит, что с ними делать, я с деньгами обращаться не умею.
- А не вы ли как-то говорили, что играете исключительно из-за того, что надо кормить семью? Трое детей все-таки...- Ну да. Предложили в "Авангарде" хорошие деньги, и пошел. А вы бы не пошли? Потом контракт закончился, и все на этом. Не думаю, что моя игра давала повод для недовольства. Сидел так, пока из "Юности" не позвонили. Миша Захаров, с которым мы еще в молодежной сборной СССР играли, предложил приехать. Раздумывал недолго. В общем-то меня все устраивает. За исключением некоторых моментов.
- Это каких?
- Квартиру обещали ближе. 40 минут на автобусе с пересадкой - это уж извините... Если на такси ездить, то можно вообще не работать. В день игры на автобусе не поедешь, понятное дело. Опять-таки выходных нет в команде. Работа без передышки - кредо главного тренера Захарова. Мне кажется, это неправильно. Ладно, я здесь без семьи, а другим как? Проводить все время на катке - это же с ума сойти можно! Но что поделаешь, раз у наставника такое видение тренировочного процесса, мы должны подчиниться. Иначе порядка не будет!
- Илья, а как после хорошего к плохому привыкать?
- А что, в Белоруссии совсем плохо? Я наблюдал несколько игр чемпионата. Уровень клубного хоккея здесь вполне приличный. Несколько команд вполне смогли бы играть в высшей лиге чемпионата России.
- Вы верите в то, что говорите?
- Конечно. Но проблема в другом: у меня нет сейчас того места, где бы я мог принести максимальную пользу. То, что я сейчас буду играть не в своей лучшей форме, как хотя бы три года назад, это однозначно. Безусловно, я буду максимально стараться, но полагаю, что пора уже переходить в новое качество. Знаете, чего бы я хотел?
- Чего?
- Помогать молодым ребятам. У меня огромный запас знаний, и я чувствую, что могу передать его молодежи. Кстати, у меня уже есть определенный опыт на этом поприще. Мне хотелось бы возиться с молодыми днем и ночью, мне это нравится. Только нужно доверие. А какая из российских команд может пригласить меня? Кто из тренеров возьмет в партнеры? Никто! Все держатся за свои места. Во мне всегда видят почему-то только конкурента. А кто примет эстафету у старшего поколения тренеров? Из плеяды молодых тренеров можно вспомнить, пожалуй, только Билялетдинова.
- Позвольте поинтересоваться, а чему вы, которого отчислили из ЦСКА за нарушение спортивного режима, можете научить молодежь?
- Да вы понимаете, что такое нарушение спортивного режима?! Это вот спать лег не вовремя... Если тебя хотят выгнать, то нужно найти такой повод. Тихонов нашел. Знаете, я иногда жалею, что в своей жизни больше времени с Виктором Васильевичем проводил, чем с женой и детьми. Насте - 18, Кате - 16, Мише - 6 лет. Они выросли без меня. Я добивался в это время того, чего хотел. А что мне эти титулы дали? Немного. Ну пенсию как олимпийский чемпион неплохую получаю, ну квартиру, ну дочкам дал все, чтобы они вступили во взрослую жизнь достойно. В первую очередь речь веду об образовании. Они в десять лет мне заявили: Хотим играть в теннис! Поздновато уже в таком возрасте начинать было, но я отвел их в секцию. Они занимались у лучших тренеров - Преображенской и Богомолова, посещали занятия в американских теннисных школах. К сожалению, спорт не стал для них таким наркотиком, как для меня. Вижу: если заплачу, они потренируются, если нет сами на корт не пойдут. Сейчас они могут продолжать образование в РГУФК или через год перевестись в один из американских университетов. Надо только захотеть. Увы, они ничем не отличаются от современной молодежи. Мне же никто такого стремления не прививал. Я просто тренировался больше, чем другие, и никогда это не афишировал.
- Вам не интересно прожить еще одну жизнь, кроме хоккейной?
- Нет. Хоккей - это любовь навеки. Как к жене. Я такой. В родном Свердловске мой товарищ Саша Семак, с которым мы в "Автомобилисте" играли, однажды позвал всю команду на новоселье. А его жена пригласила сестру. Я увидел Наташу и сразу решил: женюсь! Ухаживать было некогда - мы же на сборах постоянно, - и я сразу сделал предложение, а весной мы расписались. Мне было 20, ей - 21. Легкомысленным мой шаг не назовешь, потому что к тому времени на ногах стоял твердо - три года в команде мастеров свердловского "Автомобилиста" играл. Зарплата была приличная, своя квартира. Наташа по специальности бухгалтер, но вскоре необходимость каждый день ходить на работу у нее отпала. Потом мы перебрались в Москву, поначалу ютились в общаге, а затем и квартиру получили, где и по сей день живем.
- Когда семью создавали, хотели много детей?
- Сначала хотел, а когда завертела жизнь, практически перестал бывать дома, заниматься воспитанием детей, то и осекся. Решили ограничиться двумя. Уже в Америке, где были нормальные условия для жизни, семьи, решились еще на одного.
- Жалеете, что не удалось подольше поиграть в НХЛ?
- Да. Считаю, в этом полностью виноват мой агент. Из-за него мой контракт с "Эдмонтоном" прекратился через год, хотя я должен был играть три. И вскоре я оказался в "Сан-Хосе", команде, где, по сути, никому не был нужен. А локаут и вовсе спутал все карты. Чтобы не растерять форму, я вернулся в родной Свердловск - решил помочь землякам. Уж лучше бы я этого не делал! В игре в Челябинске ввязался в драку и получил по почкам. Кое-как доиграл тот матч, а ночью стало плохо, ртом пошла кровь, вызвали "скорую" и сразу положили на операционный стол. Я перепугался насмерть. На мгновение подумал, что все - прощай, хоккей! Хотели удалять почку, но среди ночи по звонку подняли заведующего хирургическим отделением, и тот операцию отменил. Отлеживался месяц и очень боялся, что о травме узнают в НХЛ. К сожалению, так и случилось.
- Вы на площадке - задира, чего не скажешь про вас в жизни. Эти шрамы на лице - результаты стычек?
- Раньше мы без шлемов играли. Уже не помню, чем мне эти отметки сделали то ли клюшкой, то ли шайбой. В принципе я никогда не боялся лезть в драку. Парень, который не может терпеть боль, не может быть хоккеистом. Мой хоккей начался со знаменитых матчей Суперсерии 1972 года. После побед советской сборной в руки клюшку взяли многие пацаны. Я знал фамилии всех до одного чемпионов мира. Не то что нынешняя молодежь.
- Все еще хотите славы?
- Мне не надо славы никакой. Я ее стесняюсь.