Волчков: правда нравится не всем

Канули в Лету славные победные традиции советского хоккея. Правопреемница СССР сборная России еще на старом запасе выиграла чемпионат мира 1993 года, а затем лишь изредка пробивалась в финалы крупных международных турниров. А подхватить упавшее знамя молодым командам из Беларуси, Латвии, Украины или Казахстана пока не по силам. Неудивительно, что сейчас победы дружин Анатолия Тарасова и Виктора Тихонова все больше напоминают мифы Древней Греции, а хоккеисты — античных героев.

В эти дни в Беларуси гостят настоящие легенды мирового хоккея. Неоднократные чемпионы мира и Олимпийских игр прибыли в нашу страну, чтобы поздравить с юбилеем своего партнера и друга Александра ВОЛЧКОВА, которому вчера исполнилось 55 лет.

— Александр Сергеевич, практически каждый раз день рождения вы отмечаете в разгар сезона, вдали от семьи...
— Да привык уже. Так распорядилась судьба, и незачем сетовать. Ведь главное заключается не в праздничном настроении, а в том, что у меня есть хорошая интересная работа. Все остальное — второстепенно. У спортсменов, — если, конечно, это нормальный спортсмен, — больше возможностей для самореализации, нежели у простых людей.

Однако не всегда все зависит от тебя: часто заслуживаешь большего, нежели того, чего добился. Во время моей игровой карьеры в советском хоккее хватало сильных личностей, и оказаться в числе пятнадцати лучших (раньше играли в три пятерки), представлявших СССР на международной арене, было не так уж просто. Да и тренерская карьера также зависит от многих обстоятельств. Ее вершина — пост наставника национальной сборной, который достается единицам. С другой стороны, когда работал в армейской структуре, через мои руки прошло не одно поколение талантливых хоккеистов: братья Дмитрий и Андрей Квартальновы, Александр Черных, Борис и Дмитрий Мироновы, Сергей Самсонов.

— А вы как оказались в армейской системе?
— В конце 50 — начале 60-х советская сборная гремела на весь мир, потому каждому мальчишке, и мне в том числе, хотелось стать частью великой команды. Нас никто не учил кататься, правильно держать клюшку — все происходило спонтанно. Прикручивали к валенкам коньки и играли. Катка не было, жили в бараках, условий для занятий никаких, потому частенько шли на преступления: открывали на ночь колонку, чтобы залить каток.

Помню, влетало от взрослых. Затем семья переехала ближе к МАИ, где была хорошая площадка. Тогда при любом вузе, вне зависимости от его профиля, зимой заливали каток. Там часто появлялись ребята из школы ЦСКА, и один из них пригласил в армейскую ДЮСШ. Приняли сразу в группу, где играли парни, которые старше меня на два года. Так что я в “армии” с восьми лет. И всем способным хоккеистам давали возможность попробовать силы в главной команде ЦСКА.

— В юности не боязно было конкурировать с олимпийскими чемпионами, неоднократными победителями мировых первенств?
— Тогда не задумывался. Если будешь ощущать робость перед старшими, то вряд ли пробьешься в состав. Присутствовало огромное желание попасть в число избранных, что удавалось одному-двум игрокам из каждого выпуска ДЮСШ. И в семнадцать лет пробился в основную команду ЦСКА, где задержался на одиннадцать сезонов.

— О методах работы Тарасова и сменившего его Тихонова ходят легенды. Особенно это касается огромных физических нагрузок.
— В ту пору любой хоккеист ЦСКА обладал потрясающим здоровьем. Иначе было очень тяжело не только выдерживать нагрузки, но и справляться с постоянным психологическим прессом. От нас ведь всегда требовали лишь побед. Впрочем, пример Викулова свидетельствует об обратном. Володя не был наделен хорошим здоровьем, но компенсировал это потрясающим видением площадки и понимаем игры. По-настоящему талантливым в ЦСКА отводили больше времени на адаптацию к новым требованиям.

— Сейчас многие говорят о том, что в 70-х годах на фоне тройки Михайлов — Петров — Харламов померкли остальные не менее одаренные хоккеисты той эпохи.
— Не стал бы акцентировать внимание на одной пятерке. Ведь и до них, и после в советском хоккее появлялись хорошие сочетания: звенья Вениамина Александрова, Виктора Полупанова, Игоря Ларионова. У тренеров была возможность собирать такие пятерки, причем двух одинаковых квинтетов не появлялось.

Старшинов, братья Майоровы из “Спартака”, Мальцев, Васильев из “Динамо” — одареннейшие люди, но каждый выделялся по-своему. Сейчас, конечно, можно оспаривать правомерность принципов комплектования ЦСКА, однако на тот момент такая жесткая мера полностью себя оправдывала. Правда, создать два одинаково сильных звена в одном клубе практически невозможно. На важных турнирах решающую роль играют лидеры, но нельзя говорить, что в ЦСКА вторая и третья пятерки сильно уступали Петрову и его партнерам. В итоговый успех большой вклад вносили и остальные.

— Золотую медаль чемпионатов мира вы примерили в 21 год. Однако затем на топ-турнирах в сборной СССР не играли...
— В 70-х в национальной дружине тренеры сменялись один за другим. Закончил Анатолий Тарасов, пришел Всеволод Бобров, потом — Борис Кулагин, еще позже — Виктор Тихонов. Каждый наставник строил командную игру в зависимости от своих приоритетов и подбирал хоккеистов, подходивших под его модель, в которую я, видимо, не вписывался. Хотя при Тихонове я вернулся в сборную, но, к сожалению, еще раз сыграть на чемпионате мира не удалось. Я был не слабее остальных игроков, тем не менее последнее слово оставалось за тренером, для которого за счастье выбирать из большого числа кандидатов. Но в составе второй сборной СССР играл постоянно. Причем соперники у нас были не слабее, чем у главной команды страны.

— У вашего поколения в отличие от нынешнего не было возможностей поиграть за рубежом.
— Даже не задумывался о подобном. Мы имели сильный внутренний чемпионат, с обилием принципиальнейших дерби. Постоянно выступали на международной арене. В то время не принято было говорить, что в Союзе хоккеисты — профессионалы. Этот факт замалчивался. Все понимали, что любителю не по силам достичь тех вершин, которые покорялись сборной Советского Союза. Нашими главными соперниками в ту пору были канадцы. Не хочу обидеть чехов, шведов или финнов, но хоккей в этих странах тогда не мог на равных конкурировать с североамериканским или советским. Сейчас сражения с канадцами рассматриваются сквозь призму коммерческой выгоды. Мы же бились за честь страны, стремились доказать, что сильнее.

— Вам довелось поучаствовать в первой серии СССР — Канада в 1972-м.
— К сожалению, сыграл лишь в одном московском матче. Но и это, считаю, достижение. В Канаде, кстати, те баталии стали одним из самых значимых событий двадцатого века. “Кленовые листья” собрали сильнейших хоккеистов, противостоять которым было очень интересно и тяжело. Перед выходом на лед очень волновался. В диковинку оказалась и манера канадцев: постоянные стыки, обилие силовой борьбы, которая в советском чемпионате практически отсутствовала. И в такой ситуации хотелось проявить все лучшие качества. Помню, сколь обидно было падать в результате столкновений. Это здорово заводило, и в дальнейшем старался превзойти канадцев в этом компоненте игры.

— И в сборной, и в ЦСКА вы играли под руководством легенд советского хоккея Анатолия Тарасова и Виктора Тихонова...
— Не будем забывать о Борисе Кулагине и Константине Локтеве. Впрочем, всем этим наставникам присуща одна общая черта — невероятный фанатизм в работе и неуемная жажда побед. И Тарасов, и Тихонов добивались высоких результатов. Если говорить об особенностях каждого, то упоминать отрицательные черты не стоит: они есть у каждого. Анатолий Владимирович давал игрокам больше возможностей проявить свои индивидуальные качества, разрешал творить на площадке. В его команде всегда были яркие запоминающиеся личности. А Виктор Васильевич являлся сторонником более прагматичного хоккея: загонял игроков в определенные рамки. В критических ситуациях заставлял действовать по строго оговоренным схемам, не позволял импровизировать. Пока у Тихонова был административный ресурс, он добивался выдающихся результатов.

— Поработав с такими наставниками, накопили начальную базу знаний для самостоятельного тренерского труда?
— Хоккеисты получали высшее образование. По окончании игровой карьеры имелись диплом и теоретические знания. Но как этот багаж применить на практике, знали, чего скрывать, далеко не все. Поэтому поступил в Высшую школу тренеров. После двух лет учебы планировал начать работу с детьми в спортивной школе ЦСКА, попасть куда было весьма проблематично. Однако освободилось место в команде из Калинина (ныне Тверь), также входившей в армейскую структуру.

В ту пору в каждом военном округе существовала хоккейная дружина. Уверен, это принесло огромную пользу: по сути, фарм-клубы, состоящие из проходящей службу молодежи, соревновались со взрослыми мужиками. Не известно, как сложилась бы дальнейшая судьба Валерия Харламова и Александра Гусева, не отправь их Тарасов для обретения игровой практики на сезон в Чебаркуль. И через год они стали хоккеистами сборной СССР.
В самостоятельной работе старался не только использовать знания, полученные от наставников. Стремился привносить и что-то свое. Вообще же душа больше лежала к тарасовской системе. Всегда предоставляю игрокам свободу действий, приветствую импровизацию и нестандартность.

— Но команды, демонстрирующие атакующий хоккей, редко добиваются успеха. На примере того же “Химволокна” можно сказать, что зрелищность и результат пока несовместимы.
— При обилии красивых матчей нам действительно не хватает стабильности. Одна из причин — дефицит исполнителей. Хоккеисты, радующие зрителей яркой игрой, не двужильные, им также необходим отдых. Отсюда и перепады. К тому же Могилев — заложник сложившейся в Беларуси ситуации. В отличие от столичных клубов, Гродно или Новополоцка у нас нет своих воспитанников. Даже игроки “молодежки” Юрий Ильин и Роман Магдеев приехали из России. Часто спортсмены, которых хочу видеть в своей команде, предпочитают продолжить карьеру в Минске. Осложняет жизнь и лимит на легионеров.

— Он вводился для того, чтобы белорусский хоккей развивался за счет работы с местной молодежью.
— В последние сезон-полтора, по-моему, чемпионат стал менее зрелищным. Почему? Игроки, которые внесли свежую струю года три-четыре назад, — это хоккеисты, долго выступавшие в российской суперлиге: Шитковский, Расолько, Микульчик, Копать. А вот способной молодежи практически нет. Ветеранам никто не может составить конкуренцию. Найти замену Антоненко, Скабелке, Ковалеву сейчас невозможно. Да, появились Грабовский, братья Костицыны, но этого недостаточно.

Понимаю тренеров, которые прививают защитные модели игры. Коллеги исходят из возможностей своих подопечных. Чтобы научить команду атаковать, необходимо иметь исполнителей. Оборонительный стиль беден на яркие эпизоды, малопривлекателен для болельщика. И меня радует, что “Химволокно”, пусть порой и в ущерб результату, не отсиживается у своих ворот, а ищет счастья в атаке. Хоккей существует для зрителей, а по посещаемости могилевская команда — лидер в чемпионате.

— Как отнеслись к идее объединить столичные клубы в один, чтобы делегировать его в высшую лигу первенства России?
— Жизнь расставит все по своим местам. Это палка о двух концах. С одной стороны, белорусы выйдут на другой соревновательный уровень. Но с другой — я не думаю, что команды белорусского чемпионата слабее дружин второго российского дивизиона. В межсезонье часто играем с представителями “вышки” и постоянно их обыгрываем. К тому же непонятны и условия участия белорусского клуба в высшей лиге. Позволят ли ему выходить в суперлигу? Или, по аналогии с казахстанцами, разрешат выступать лишь в регулярном чемпионате, без права выхода в плей-офф? В таком случае нет смысла стремиться в Россию. Без соревновательного уровня спортсмен теряет мотивацию, останавливается в росте. К тому же потеря даже одного сильного участника негативно отразится на чемпионате Беларуси. Это чревато тем, что страну могут покинуть и другие сильные хоккеисты, что приведет к резкому падению уровня турнира.

— Как избежать подобного развития событий?
— Неизвестно, чем закончится этот проект. А если исходить из того, что имеем сейчас, то необходимо по возможности давать гражданство всем желающим легионерам. Чем дальше, тем сложнее становится работать. Тренеры все равно стремятся брать в команду сложившихся хоккеистов, которые чуть опытнее. Ведь, чтобы заиграть, молодежи требуется не год и не два. А ждать никто не хочет. Наставники, возможно, и не прочь заниматься с юными игроками, но работодатели редко согласны ждать. Они, как правило, требуют сиюминутный результат, а не работу на перспективу. Вот еще одна причина, почему в Беларуси популярен оборонительный стиль. В итоге же и побед зачастую нет, и игра еще больше теряет в зрелищности. Это касается не только Беларуси, но и России.

— Будучи тренером, часто сталкивались с начальством, вынуждающим добиваться результатов любыми способами?
— В Твери, когда начинал, основным требованием было то, чтобы команда демонстрировала добротный хоккей в первой лиге и готовила качественный резерв для ЦСКА, главного клуба армейской системы. Это раскрепощало, присутствовал момент творчества, а подопечные на равных соперничали с Магнитогорском, Ярославлем, Омском, Тольятти, которые тогда начинали восхождение в элиту российского хоккея.

Когда стал главным тренером ЦСКА, также приучал подопечных к атакующему хоккею. Хотя попал в некогда ведущий клуб страны в непростое время: армейское руководство понимало, что эпоха Тихонова закончилась. Но сам наставник не осознавал этого и считал, что по-прежнему способен давать результат. Произошло акционирование команды, и Виктор Васильевич получил возможность прибрать к рукам все хозяйство. В итоге клуб разделился на два, что не пошло на пользу. Наш ЦСКА отправили в высшую лигу. Однако мы вернулись в элиту и задержались там, демонстрировали хороший хоккей, постоянно обыгрывали “тихоновский” ХК ЦСКА. Другое дело, что армейское руководство не дало мне времени дольше поработать с командой, пригласило Михайлова. Правда, Борис Петрович (я и в открытую не раз говорил об этом бывшему партнеру) вскоре просто собрал вещи и покинул Москву...

К слову, руководство “Химволокна” предоставило мне относительную свободу. Команда — завсегдатай группы лидеров, но, к сожалению, при мне пока так ни разу и не пробилась в финал. При наличии времени, грамотном подборе исполнителей, улучшении материально-технической базы, что в Могилеве постепенно происходит, открываются хорошие перспективы.

— Но нынешнее поколение не просто заставить работать...
— Да, последнее десятилетие значительно трансформировало сознание хоккеистов. Сейчас во главу угла ставится материальный фактор. Победы ради побед, к сожалению, мало кому нужны. Потому советский хоккей и утратил славные традиции. Мы, конечно, также думали о деньгах, об улучшении условий жизни — век спортивный короток, и неизвестно, что случится после завершения игровой карьеры. Но мысли о материальном не мешали нам становиться первыми на чемпионатах мира, Олимпиадах...

В Северной Америке, Швеции, Финляндии, Чехии сейчас большое внимание уделяется детскому хоккею. Россия отстает в этом компоненте лет на десять как минимум. Беларусь также недалеко ушла. На канале “НТВ+” есть программа “Весь хоккей”, куда приглашают известных специалистов. Так вот в одной из передач Тихонов и Юрзинов признали, что мы отстаем от европейских стран. Но говорить и делать — разные вещи. Наверное, на волне успехов они не думали об этом. Отчего же сейчас не заняться устранением этих проблем? Доходит до абсурда: клубы суперлиги кричат о нехватке молодых квалифицированных специалистов, хотя сами же в середине 90-х закрыли Высшую школу тренеров. Им, видите ли, в ту пору ее было невыгодно содержать. На каком-то семинаре лекцию российским тренерам читал финн. Это ли не дискредитация советской школы?

Знаю, что в Канаде, при наличии там огромного количества катков, начали строить базы подготовки по образцу футбольных академий “Аякса” или “Осера”. А у нас не могут создать грамотную законодательную базу, где были бы защищены права детских школ. Общаясь с тренерами из Новополоцка, доводилось слышать, что родители порой искали своих детей в ДЮСШ других городов: Гомеля, Минска. Потому что не прописан статус хоккеиста, дети едут куда угодно, а воспитавшие их школы не получают соответствующей компенсации.

— В Беларуси вы давно снискали славу правдоискателя. Не надоело бороться с ветряными мельницами, которых в нашем хоккее предостаточно?
— К моим словам прислушиваются не всегда. Возможно, из-за этого страдает и клуб. Говорю о реальном положении вещей, но, как знаете, правда не всем нравится. Что поделать, когда душа болит за хоккей? Не только России, но и Беларуси. Привык работать на полную выкладку.